Лилия Фунтова - переводчик с итальянского языка в сфере моды и кино. А также - автор перевода романа "Принц Модильяни". В связи с выходом книги из печати, задали Лилии несколько вопросов.
— Расскажите немного о себе. Насколько понятно из социальных сетей, Вы очень творческая личность, и откуда родилось увлечение итальянским языком и культурой?
— Творчество и красота — это, действительно, мой мир. Я много лет работала в ювелирных компаниях, отвечала за итальянские коллекции украшений. Сейчас я переводчик в сфере моды и еще перевожу итальянские фильмы. Я увлекаюсь искусством, рисую, люблю создавать украшения. Увлечение итальянским родилось из красоты — этот язык очень красиво звучит! А изучение языка невозможно без погружения в культуру страны: традиции, искусство, музыку, литературу, кино, моду, дизайн. Мне открылся новый удивительный мир. Одно время я участвовала в проекте по итальянской культуре, переводила статьи итальянского писателя и журналиста и многое узнала благодаря ему. Работа переводчика в принципе позволяет узнать много нового, потому что переводчик изучает всегда больше материала, чем это видит читатель или зритель.
— Как возникло предложение перевести «Принца Модильяни» и был ли до этого опыт работы с литературными переводами?
— Мне написали из издательства и предложили перевести эту книгу. Проект мне показался интересным, и я согласилась. Биографический роман — это отличная возможность узнать больше о художнике, изучить его творческий путь. А знала я о нем немного — только то, что он писал женщин с вытянутыми шеями и что у него был роман с Анной Ахматовой. Раньше я не переводила художественную литературу, но у меня есть довольно большой опыт перевода художественных фильмов. Это разные вещи, но общее здесь — подбор языка для героев, нужно определить, как тот или иной персонаж может сказать и как не может. Это самая интересная часть. Структура книги мне напомнила сценарий к фильму. Я узнала, что автор еще и режиссер, и подумала, что было б здорово, если бы он снял фильм по этой книге. Забегая вперед, фильм пока не снял, но уже выпустил подкаст — адаптированную версию книги прочитали по ролям актеры.
— Что было самым сложным в работе над «Модильяни»?
— Самое сложное, пожалуй, — объем! Выдержать стилистику книги на протяжении 600 страниц не так просто. Нужно быть постоянно погруженным в контекст эпохи, «слиться» с персонажами, испытывать их эмоции, переживания. Например, актер «проживает» жизнь одного персонажа, а переводчик — всех сразу. Ты одновременно и Моди, и Пикассо, и Анна, и Кики, и Жанна… Но я это очень люблю — быть сразу всеми героями. Хотя это эмоционально тяжело, ведь они становятся родными. И, конечно, в книге очень много фактической информации, которая должна соответствовать действительности, много всего нужно было перепроверить. Это был очень долгий и непростой проект. Это вызов. Себе.
— Творчество и красота — это, действительно, мой мир. Я много лет работала в ювелирных компаниях, отвечала за итальянские коллекции украшений. Сейчас я переводчик в сфере моды и еще перевожу итальянские фильмы. Я увлекаюсь искусством, рисую, люблю создавать украшения. Увлечение итальянским родилось из красоты — этот язык очень красиво звучит! А изучение языка невозможно без погружения в культуру страны: традиции, искусство, музыку, литературу, кино, моду, дизайн. Мне открылся новый удивительный мир. Одно время я участвовала в проекте по итальянской культуре, переводила статьи итальянского писателя и журналиста и многое узнала благодаря ему. Работа переводчика в принципе позволяет узнать много нового, потому что переводчик изучает всегда больше материала, чем это видит читатель или зритель.
— Как возникло предложение перевести «Принца Модильяни» и был ли до этого опыт работы с литературными переводами?
— Мне написали из издательства и предложили перевести эту книгу. Проект мне показался интересным, и я согласилась. Биографический роман — это отличная возможность узнать больше о художнике, изучить его творческий путь. А знала я о нем немного — только то, что он писал женщин с вытянутыми шеями и что у него был роман с Анной Ахматовой. Раньше я не переводила художественную литературу, но у меня есть довольно большой опыт перевода художественных фильмов. Это разные вещи, но общее здесь — подбор языка для героев, нужно определить, как тот или иной персонаж может сказать и как не может. Это самая интересная часть. Структура книги мне напомнила сценарий к фильму. Я узнала, что автор еще и режиссер, и подумала, что было б здорово, если бы он снял фильм по этой книге. Забегая вперед, фильм пока не снял, но уже выпустил подкаст — адаптированную версию книги прочитали по ролям актеры.
— Что было самым сложным в работе над «Модильяни»?
— Самое сложное, пожалуй, — объем! Выдержать стилистику книги на протяжении 600 страниц не так просто. Нужно быть постоянно погруженным в контекст эпохи, «слиться» с персонажами, испытывать их эмоции, переживания. Например, актер «проживает» жизнь одного персонажа, а переводчик — всех сразу. Ты одновременно и Моди, и Пикассо, и Анна, и Кики, и Жанна… Но я это очень люблю — быть сразу всеми героями. Хотя это эмоционально тяжело, ведь они становятся родными. И, конечно, в книге очень много фактической информации, которая должна соответствовать действительности, много всего нужно было перепроверить. Это был очень долгий и непростой проект. Это вызов. Себе.
— Открыли ли Вы для себя что-то новое о герое и о богемном мире художников из романа?
— Безусловно! В книге подробно описана богемная жизнь Парижа начала XX века. Обычно мы читаем отдельные истории то об одном художнике, то о другом. А здесь я «увидела» всю компанию вместе, «участвовала» в их дискуссиях и вечеринках. Я очень люблю такие реконструкции эпохи. Книга, за исключением нескольких глав, написана от первого лица и дает возможность проследить жизненный путь главного героя, узнать о его взаимоотношениях с семьей, друзьями, коллегами, возлюбленными. Но самое главное — погрузиться в его внутренний мир, почувствовать терзания его тонкой души. Мне кажется, только так можно понять творчество художника. Как и почему сформировался именно такой стиль, почему он писал так, а не иначе, почему женские портреты, а не пейзажи… И да, феномен вытянутых шей тоже раскрывается. Из книги мы узнаём, что Модильяни — глубокий, чувственный, эмоциональный. Он не подчинялся правилам и чужим идеалам, а просто следовал за своей мечтой.
— Вы не общались с Анджело Лонгони в процессе работы над переводом?
— К сожалению, такой возможности не было. Хотя я считаю важным взаимодействие переводчика и автора. У меня раньше был такой опыт, и это были лучшие переводы — в этом был мой секрет передачи точной мысли автора и сохранения его стиля. Тем не менее я читала про Анджело Лонгони, смотрела его аккаунты в социальных сетях, интервью с ним и слушала подкаст. Это помогло понять личность автора, его подход к написанию этой книги, настроиться на перевод, почувствовать и сохранить стиль автора.
— Играл ли для Вас роль тот факт, что «Принц Модильяни» впервые переводится на русский язык? Ведь Вы, по сути, открываете нового писателя для российской публики.
— И да, и нет. «Да», потому что это действительно ответственность — перед автором, перед читателем. Я очень рада, что издательство не стремилось выпустить книгу в короткий срок любой ценой, а придало большое значение качеству перевода. У меня была возможность очень хорошо поработать над текстом, чтобы сохранить стиль книги. «Нет», потому что у меня есть такой опыт: на мне уже раньше лежала ответственность «открывать» российской публике нового режиссера или нового актера при переводе фильмов. И это делает нашу переводческую работу еще интереснее. К тому же мне не на что было ориентироваться, нет других переведенных книг этого автора. Ведь всегда есть вероятность, что мне может не понравиться, как передали его стиль.
— Какова, на Ваш взгляд, роль переводчика в создании новой книги? Влияет ли перевод на судьбу книги?
— Перевод, безусловно, влияет. Переводчик — это связующее звено между автором и читателем. И от того, насколько грамотно переводчик подобрал слова, насколько он сам понял мысль автора, зависят эмоции читателя. Зависит, увлечет ли его книга, поймет ли он оттенки смысла. Конечно же, книга может и не понравиться читателю, но важно, чтобы причина этому была не лингвистическая.
— Существует такое мнение, что «лучше плохой перевод хорошей книги, чем хороший перевод плохой книги». Вы согласитесь с таким выражением?
— Абсолютно не согласна. Я считаю, что плохие книги не стоит ни читать, ни переводить. Никакой перевод плохую книгу спасти не может. Тем более считается, что переводчик не должен улучшать текст, ведь тогда получится совсем другая книга. И я считаю, что плохой перевод вообще не стоит читать, вы не получите никакого удовольствия, и это может испортить впечатление о книге. Ведь даже очень хороший перевод не дает полной гаммы эмоций: читая перевод, вы не можете насладиться красотой языка оригинала. Поэтому и книга должна быть хорошая, и перевод тоже.
— Есть ли у Вас свои ритуалы перед началом работы, в какой обстановке лучше происходит творческий процесс?
— Да, я должна настроиться на нужную волну, синхронизироваться. Когда я перевожу моду, я смотрю коллекцию целиком, читаю, как она была создана, смотрю показы, листаю Vogue. Когда я перевожу фильм, я читаю дополнительную информацию о событиях фильма и персонажах, если фильм снят на основе реальных событий, смотрю интересные факты о съемках, интервью, слушаю музыку из фильма. С книгой было так — я смотрела фотографии героев и читала про них, смотрела картины Модильяни и всех его товарищей из книги, я ходила на выставки, а еще посмотрела фильм «Модильяни» 2004 года, где главного героя сыграл Энди Гарсиа. Если мы говорим о художественном произведении, я люблю переводить поздним вечером и ночью, когда город замолкает и погружается в вязкую тишину. Темнота за окном и свечи — это особенный, магический момент. Так я лучше чувствую связь с персонажами.
— И напоследок расскажите про Ваши любимые книги или книги, которые повлияли на Вас, так или иначе.
— Моя любимая книга — «Мастер и Маргарита». Тут без пояснений: вы либо не любите ее вовсе, либо бесконечно обожаете. Из итальянцев очень люблю Альберто Моравиа и Никколо Амманити — за красоту языка, яркие произведения, глубокие смыслы и актуальность. Люблю книги про эпохи, например «Один день в Древнем Риме», автор Альберто Анджела. Это уникальная реконструкция обычного дня древнего римлянина, очень увлекательная вещь, и язык — просто восторг. Конечно, я все читаю в оригинале. Еще нравятся биографии, из любимых — «D.V.: Диана Вриланд», автобиография главного редактора американского Vogue, женщины-легенды в мире высокой моды. Кстати, она как раз родилась в начале XX века в Париже. Великая, талантливая, роскошная, у нее есть чему поучиться, ведь она следовала только своим идеалам и относилась к самой жизни как к творчеству.
— Безусловно! В книге подробно описана богемная жизнь Парижа начала XX века. Обычно мы читаем отдельные истории то об одном художнике, то о другом. А здесь я «увидела» всю компанию вместе, «участвовала» в их дискуссиях и вечеринках. Я очень люблю такие реконструкции эпохи. Книга, за исключением нескольких глав, написана от первого лица и дает возможность проследить жизненный путь главного героя, узнать о его взаимоотношениях с семьей, друзьями, коллегами, возлюбленными. Но самое главное — погрузиться в его внутренний мир, почувствовать терзания его тонкой души. Мне кажется, только так можно понять творчество художника. Как и почему сформировался именно такой стиль, почему он писал так, а не иначе, почему женские портреты, а не пейзажи… И да, феномен вытянутых шей тоже раскрывается. Из книги мы узнаём, что Модильяни — глубокий, чувственный, эмоциональный. Он не подчинялся правилам и чужим идеалам, а просто следовал за своей мечтой.
— Вы не общались с Анджело Лонгони в процессе работы над переводом?
— К сожалению, такой возможности не было. Хотя я считаю важным взаимодействие переводчика и автора. У меня раньше был такой опыт, и это были лучшие переводы — в этом был мой секрет передачи точной мысли автора и сохранения его стиля. Тем не менее я читала про Анджело Лонгони, смотрела его аккаунты в социальных сетях, интервью с ним и слушала подкаст. Это помогло понять личность автора, его подход к написанию этой книги, настроиться на перевод, почувствовать и сохранить стиль автора.
— Играл ли для Вас роль тот факт, что «Принц Модильяни» впервые переводится на русский язык? Ведь Вы, по сути, открываете нового писателя для российской публики.
— И да, и нет. «Да», потому что это действительно ответственность — перед автором, перед читателем. Я очень рада, что издательство не стремилось выпустить книгу в короткий срок любой ценой, а придало большое значение качеству перевода. У меня была возможность очень хорошо поработать над текстом, чтобы сохранить стиль книги. «Нет», потому что у меня есть такой опыт: на мне уже раньше лежала ответственность «открывать» российской публике нового режиссера или нового актера при переводе фильмов. И это делает нашу переводческую работу еще интереснее. К тому же мне не на что было ориентироваться, нет других переведенных книг этого автора. Ведь всегда есть вероятность, что мне может не понравиться, как передали его стиль.
— Какова, на Ваш взгляд, роль переводчика в создании новой книги? Влияет ли перевод на судьбу книги?
— Перевод, безусловно, влияет. Переводчик — это связующее звено между автором и читателем. И от того, насколько грамотно переводчик подобрал слова, насколько он сам понял мысль автора, зависят эмоции читателя. Зависит, увлечет ли его книга, поймет ли он оттенки смысла. Конечно же, книга может и не понравиться читателю, но важно, чтобы причина этому была не лингвистическая.
— Существует такое мнение, что «лучше плохой перевод хорошей книги, чем хороший перевод плохой книги». Вы согласитесь с таким выражением?
— Абсолютно не согласна. Я считаю, что плохие книги не стоит ни читать, ни переводить. Никакой перевод плохую книгу спасти не может. Тем более считается, что переводчик не должен улучшать текст, ведь тогда получится совсем другая книга. И я считаю, что плохой перевод вообще не стоит читать, вы не получите никакого удовольствия, и это может испортить впечатление о книге. Ведь даже очень хороший перевод не дает полной гаммы эмоций: читая перевод, вы не можете насладиться красотой языка оригинала. Поэтому и книга должна быть хорошая, и перевод тоже.
— Есть ли у Вас свои ритуалы перед началом работы, в какой обстановке лучше происходит творческий процесс?
— Да, я должна настроиться на нужную волну, синхронизироваться. Когда я перевожу моду, я смотрю коллекцию целиком, читаю, как она была создана, смотрю показы, листаю Vogue. Когда я перевожу фильм, я читаю дополнительную информацию о событиях фильма и персонажах, если фильм снят на основе реальных событий, смотрю интересные факты о съемках, интервью, слушаю музыку из фильма. С книгой было так — я смотрела фотографии героев и читала про них, смотрела картины Модильяни и всех его товарищей из книги, я ходила на выставки, а еще посмотрела фильм «Модильяни» 2004 года, где главного героя сыграл Энди Гарсиа. Если мы говорим о художественном произведении, я люблю переводить поздним вечером и ночью, когда город замолкает и погружается в вязкую тишину. Темнота за окном и свечи — это особенный, магический момент. Так я лучше чувствую связь с персонажами.
— И напоследок расскажите про Ваши любимые книги или книги, которые повлияли на Вас, так или иначе.
— Моя любимая книга — «Мастер и Маргарита». Тут без пояснений: вы либо не любите ее вовсе, либо бесконечно обожаете. Из итальянцев очень люблю Альберто Моравиа и Никколо Амманити — за красоту языка, яркие произведения, глубокие смыслы и актуальность. Люблю книги про эпохи, например «Один день в Древнем Риме», автор Альберто Анджела. Это уникальная реконструкция обычного дня древнего римлянина, очень увлекательная вещь, и язык — просто восторг. Конечно, я все читаю в оригинале. Еще нравятся биографии, из любимых — «D.V.: Диана Вриланд», автобиография главного редактора американского Vogue, женщины-легенды в мире высокой моды. Кстати, она как раз родилась в начале XX века в Париже. Великая, талантливая, роскошная, у нее есть чему поучиться, ведь она следовала только своим идеалам и относилась к самой жизни как к творчеству.
Последние интервью
